„Sărbătoarea lui Stalin”: operațiunea „Uranus”. Ch 2
Фронт 6-й немецкой армии продолжал разваливаться. Брешь на левом фланге армии Паулюса стремительно увеличивалась. 4-я rezervor армия была рассечена, ее штаб бежал на запад. Советские танки прорывались к Калачу.
20 noiembrie
Frontul de Sud-Vest. На рассвете 20 ноября 26-й танковый корпус генерал-майора танковых войск А. Г. Родина вышел к Перелазовскому — большому населенному пункту, узлу автомобильных дорог. 157-я танковая бригада под командованием подполковника А. С. Шевцова атаковала северную окраину Перелазовского, а 14-я мотострелковая бригада ударила во фланг противника. В результате решительного удара Перелазовский был захвачен, а располагавшийся там штаб румынского 5-го армейского корпуса разгромлен. Генерал А. Г. Родин так описывает этот бой: «Без единого выстрела мы окружили населенный пункт, и только тогда, когда танки пошли в атаку под прикрытием нашего артогня, противник открыл свой огонь. Но было поздно, танки уже ворвались на улицы. Не прошло и часа, как судьба этого важного пункта была решена. Захвачена масса пленных, вся штабная документация, узел связи, типография, склады, госпиталь с ранеными и даже хлебопекарня с хлебом, масса автомашин и другой военной техники».
26-й танковый корпус занял также населенные пункты Ново-Царицынский. Варламовский и к 16 часам с боем вошел в Ефремовский. 19-я танковая бригада, действовавшая на левом фланге корпуса, совместно с 119-й стрелковой дивизией отражала контратаку частей румынской 1-й танковой дивизии из района Жирковского. Части 4-го танкового корпуса под началом А. Г. Кравченко в этот день вышли в район Майоровского. Разгромив противостоящие им части 1-й румынской и 14-й немецкой танковых дивизий, 26-й и 4-й танковые корпуса продвигались в направлении на г. Калач.
1-й танковый корпус под командованием генерал-майора В. В. Буткова вел упорные бои с 22-й танковой дивизией немцев в районе Песчаного. Подошедшие сюда 47-я гвардейская стрелковая дивизия, 55-я кавалерийская дивизия 8-го кавкорпуса и 8-й мотоциклетный полк также атаковали противника. Во второй половине дня 20 ноября враг вынужден был отойти, оставив Песчаный. Командарм Романенко поставил Бутковым задачу быстро продвигать 1-й танковый корпус в юго-западном направлении, обходя укрепленные узлы вражеской обороны. Ликвидация их была возложена на стрелковые дивизии и 8-й кавалерийский корпус генерал-майора М. Д. Борисова. Но прорваться в тыл противника сразу не удалось, и в течение ночи на 21 ноября и всего следующего дня танкисты вели бой с закрепившимся врагом.
3-й гвардейский кавкорпус генерала Плиева, действуя в составе войск 21-й армии, наступал на Евлампиевский — крупный узел обороны противника, где имелся аэродром. Бойцы Плиева отразили сильную контратаку противника и заняли аэродром, где было захвачено 18 самолетов и другие трофеи. К 14 час. кавалерийский корпус вышел на рубеж высота 208,8 — Платонов, где встретил сильное сопротивление частей румынских 7-й, 13-й и 15-й пехотных дивизий, усиленных танками немецкой 14-й танковой дивизии, оборонявшихся на рубеже Цимловский — Платонов.
Таким образом, в течение 20 ноября танковые корпуса Юго-Западного фронта не имели большого продвижения (за два дня 35-40 км), но решительными действиями отразили контратаки оперативных резервов противника, часть их разгромили, в том числе 48-й танковый корпус. Тем временем за танковыми корпусами двигались кавалерия, пехота и артиллерия первого эшелона, закрепляя достигнутые успехи. Стрелковые соединения 5-й танковой и 21-й армий совершали с запада и востока обход флангов двух румынских корпусов, с целью их окружение в районе Распопинской. Левофланговые соединения 21-й армии Юго-Западного фронта и войска 65-й армии Донского фронта развивая наступление в юго-восточном направлении, выходили на левый фланг 6-й немецкой армии. По поставленным срокам войска запаздывали, но общая задача решалась успешно.
Сталинградский фронт. 20 ноября перешёл в наступление Сталинградский фронт. В соответствии с планом его ударные группировки наносили два удара: на правом фланге силами войск 64-й армии М. С. Шумилова и 57-й армии Ф. И. Толбухина и на левом фланге — силами 51-й армии Н. И. Труфанова. Из-за сильного тумана артиллерийскую подготовку перенесли на два часа, она началась в 10 часов. Первыми ударили «катюши», за ними начали работу артиллерия и минометы. Затем пошли в атаку пехота при поддержке танков. Так, на участках прорыва 51-й армии действия 126-й и 302-й стрелковых дивизий поддерживались двумя танковыми полками 4-го механизированного корпуса — 158-м и 55-м. Прикрываясь дымом и пылью от разрывов снарядов и мин, советские танки и пехота сокрушили оборону противника на переднем крае.
57-я армия силами 422-й и 169-й стрелковых дивизий прорвала оборону противника на фронте между озерами Сарпа и Цаца, нанося удар на юг и юго-запад. Выполнив ближайшую задачу, войска 57-й армии повернули в направлении колхоза им. 8 Марта и дальше на северо-запад, охватывая сталинградскую группировку противника с юго-запада. 64-я армия перешла в наступление соединениями своего левого фланга — 36-й гвардейской, 204-й и 38-й стрелковыми дивизиями. Прорвав оборону противника на фронте южнее Елхи, войска этой армии к исходу дня продвинулись на 4-5 км, очистив от врага с. Андреевка. 51-я армия главными силами наступала из межозерья Цаца, Барманцак в общем направлении на Плодовитое, Верхне-Царицынский, Советский. Обеспечивая действия главных сил с севера, 15-я гвардейская стрелковая дивизия 51-й армии наносила удар по противнику из межозерья Сарпа, Цаца в направлении совхоза «Приволжский».
Убитые солдаты 4-й румынской армии возле озера Бармацак, район Сталинграда
Во второй половине дня, когда ударные группировки Сталинградского фронта прорвали оборону противника на всех трех участках наступления, в образовавшиеся бреши были введены подвижные соединения: 13-й танковый и 4-й механизированный корпуса под командованием полковника Т. И. Танасчишина и генерал-майора В. Т. Вольского и 4-й кавалерийский корпус под командованием генерал-лейтенанта Т. Т. Шапкина. Подвижные войска фронта устремились в глубь вражеской обороны в северо-западном и юго-западном направлениях.
13-й танковый корпус 57-й армии был введен в прорыв в 16 часов двумя эшелонами и двигался двумя колоннами в общем направлении на Нариман. К исходу дня он преодолел расстояние в 10-15 км. Темп продвижения был ниже запланированного (30-40 км). Не хватало автотранспорта, и мотопехота двигалась пешком. Противник пытался контратаковать, выдвинув против наступающих частей немецкую 29-ю моторизованную дивизию из резерва группы армий «Б». 4-й мехкорпус 51-й армии вводился в прорыв в 13 часов одним эшелоном, 4-й кавкорпус вошел в прорыв в 22 часа вслед за 4-м мехкорпусом, развивая наступление в западном направлении. Под ударами наступающих советских войск действовавший здесь 6-й румынский корпус с большими потерями отходил в район Аксая. Обороняющийся южнее в районе Малые Дербеты 7-й румынский корпус оказался с обнаженным флангом.
Таким образом, ударные группировки Сталинградского фронта прорвали оборону немецкой 4-й танковой армии и 4-й румынской армии, в образовавшуюся брешь устремились подвижные соединения советских армий. Переход в наступление Сталинградского фронта произвел гнетущее впечатление на противника. Если удар с севера командование 6-й армии в какой-то мере ожидало, то удар на юге явился для него совершенно неожиданным. На фронте под Сталинградом произошёл коренной перелом.
Отделение солдат сержанта Н. Суркова пошло в атаку в районе Сталинграда. Источник фотографий: http://waralbum.ru/
Dusman
19 ноября 21-я армия прорвала правый фланг 3-й румынской армии западнее Клетской, разгромив 4-й румынский корпус, и продвинулась до Селиванова. 5-я танковая армия, прорвав позиции 2-го румынского корпуса, к вечеру достигла своими передовыми отрядами Гусынки и Калмыкова, зайдя в тыл 3-й румынской армии. В результате главные силы 3-й румынской армии были обойдены и сбиты со своих позиций. У 3-й румынской армии не было никаких резервов, а слабые по численности резервы за левым флангом 6-й армии ничего не могли изменить в ходе такого масштабного наступления и прорыва. Резерв группы армий — 48-й танковый корпус (22-я танковая дивизия и 1-я румынская танковая дивизия), на который возлагались большие надежды, контратаковал, но потерпел поражение.
Как отмечал немецкий генерал Г. Дёрр («Поход на Сталинград»), наступление советских войск застигло врасплох германское командование: «6-я армия в тот день ещё не чувствовала непосредственной угрозы, и поэтому ее командование не считало нужным принять решительные меры. В 18 часов командование армии сообщило, что на 20 ноября оно намечает в Сталинграде продолжать действия разведывательных подразделений». Только поздним вечером немецкое командование осознало, что над 6-й армией нависла смертельная угроза. 20 ноября, когда началось наступление советских войск и в районе южнее Сталинграда, немцам стало очевидно, что русское командование задумало крупную операцию по охвату всех немецких сил в районе Сталинграда. Осознав угрозу окружения, командование 6-й немецкой армии стало спешно перебрасывать свои резервы к внутренней стороне смыкавшегося кольца окружения советских войск. Но было уже поздно. Развитие событий опережало и делало бесполезными попытки немецкого командования противодействовать советскому наступлению. Предлагалось отвести войска 6-й армии на юго-запад. Однако Паулюс не решался действовать вопреки приказу Гитлера.
Командный пункт 6-й немецкой армии оказался под угрозой удара наступающих советских войск, и Паулюс приказал перебросить его из Голубинского в Нижне-Чирскую. Командование 6-й армии передвинуло 11-й корпус так, что он повернулся фронтом на запад, и попыталось с помощью быстро переброшенного сюда 14-го немецкого танкового корпуса (части 14-й, 16-й и 24-й танковых дивизий) обеспечить свой тыл с юга. Но это не выправило ситуации.
Часть вражеской группировки охватила паника. Командир саперного батальона 79-й немецкой пехотной дивизии Гельмут Вельц в своих воспоминаниях пишет: «По телефону, по радио, из уст в уста проносится страшная весть о грозной опасности, нависшей над 6-й армией. Для ее штабов, частей и соединений 19 ноября—день ошеломляющий, день смятения. События принимают такой оборот, какого никто не ожидал, и требуют немедленных контрмер. Нервозность грозит перейти в панику. У многих, парализуя их волю и энергию, перед взором возникает видение всадника Апокалипсиса».
Позиция немецкого пулеметного расчёта в одном из домов Сталинграда
В записках офицера разведотдела 8-го армейского корпуса Иоахима Видера отмечалось: «Наступлению предшествовала тщательная подготовка, проведенная Советским командованием в грандиозных масштабах; наши вышестоящие штабы в общем были осведомлены о длительном процессе сосредоточения сил противника, хотя развертывание проходило в лесистой местности и под прикрытием осенних туманов. Развивая наступление, превосходящие танковые и кавалерийские соединения русских в тот же день молниеносно обошли нас с севера, а на следующий день и с востока. Вся наша армия была взята в стальные клещи. Уже три дня спустя в Калаче на берегу Дона кольцо окружения сомкнулось. Соединения русских непрерывно усиливались.
Ошеломленные, растерянные, мы не сводили глаз с наших штабных карт — нанесенные на них жирные красные линии и стрелы обозначали направления многочисленных ударов противника, его обходные маневры, участки прорывов. При всех наших предчувствиях мы и в мыслях не допускали возможности такой чудовищной катастрофы! Штабные схемы очень скоро обрели плоть и кровь в рассказах и донесениях непосредственных участников событий; с севера и с запада в Песковатку — еще недавно тихую степную балку, где размещался наш штаб, вливался захлестнувший нас поток беспорядочно отступавших с севера и с запада частей. Беглецы принесли нам недобрые вести: внезапное появление советских танков 21 ноября в сонном Калаче — нашем армейском тылу — вызвало там такую неудержимую панику, что даже важный в стратегическом отношении мост через Дон перешел в руки противника в целости и сохранности. Вскоре из расположения 11-го армейского корпуса, нашего соседа слева, чьи дивизии оказались под угрозой удара с тыла к нам в Песковатку хлынули новые толпы оборванных, грязных, вконец измотанных бессонными ночами людей.
Прелюдией русского наступления на участке Клетская — Серафимович была многочасовая артиллерийская подготовка — уничтожающий огонь из сотен орудий перепахал окопы румын. Перейдя затем в атаку, русские опрокинули и разгромили румынские части, позиции которых примыкали к нашему левому флангу. Вся румынская армия попала в кровавую мясорубку и фактически перестала существовать. Русское командование весьма искусно избрало направление своих ударов, которые оно нанесло не только со своего донского плацдарма, но и из района южнее Сталинграда, от излучины Волги. Эти удары обрушились на самые уязвимые участки нашей обороны — северо-западный и юго-восточный, на стыки наших частей с румынскими соединениями; боеспособность последних была ограниченна, поскольку они не располагали достаточным боевым опытом. Им не хватало тяжелой артиллерии и бронебойного arme. Сколько-нибудь значительных резервов у нас, по существу, не было ни на одном участке; к тому же плохие метеорологические условия обрекли на бездействия нашу aviaţie. Поэтому мощные танковые клинья русских продвигались вперед неудержимо, а многочисленные кавалерийские подразделения, подвижные и неуловимые, роем кружились над кровоточащей раной прорыва и, проникая в наши тылы, усиливали неразбериху и панику».
Немецкий транспортный самолет Ju-52, севший на вынужденную посадку и захваченный советскими войсками под Сталинградом
Переход в наступление Сталинградского фронта произвел на противника ещё более сильное впечатление. «Мы переживали тревожные дни,— пишет участник сражения В. Адам.— Носились самые различные слухи. Никто не знал, откуда они взялись. Никто не знал, что в них верно. Действительно ли противник отрезал путь по шоссе по правому берегу Дона к станции Чир? Верно ли, что он достиг железнодорожной ветки от Морозовской к Дону и что 4-я танковая армия разгромлена? Какие меры приняло Главное командование сухопутных сил для того, чтобы ликвидировать угрозу армии с тыла? Где находится 48-й танковый корпус? Перешел ли он в наступление? С какими результатами?
Наши нервы были напряжены до крайности. Наконец вечером 20 ноября мы кое-что узнали о положении у нашего левого соседа, 4-й танковой армии. Противник прорвал с юга немецкую оборону и продвинулся к Дону. Командование группы армий выделило 29-ю моторизованную дивизию, чтобы закрыть брешь, но дивизия не смогла противостоять натиску советских войск, 4-й армейский корпус и 20-я румынская пехотная дивизия отступили и теперь сражались фронтом на юг. О прочих находившихся на юге румынских дивизиях ничего не было известно. По последним донесениям, советские танки подошли непосредственно к командному пункту 4-й танковой армии. Какой оборот приняло дело? Зияющая брешь на нашем левом фланге, а теперь еще и на правом... Противник прорывался все большими силами сквозь наш фронт, взломанный в нескольких местах. Передовые части его наступающих войск быстро сближались. А у нас не было никаких резервов для того, чтобы предотвратить смертельную угрозу. Из штаба группы армий стало известно, что контратака слабого 48-го танкового корпуса генерал-лейтенанта Гейма была сразу же отбита. Наши воздушные силы, которым, вероятно, удалось бы облегчить положение, не могли из-за метели вести боевые действия. Советские танковые соединения, наступавшие с севера, достигнув долины реки Лиска, повернули на юго-восток, на Калач. Соседние же соединения продолжали выдвижение на юг, что поставило под прямую угрозу единственную коммуникацию снабжения — железную дорогу, идущую с запада через Морозовскую к Дону и к станции Чир. Перед противником уже был почти открыт путь на юг вплоть до устья Дона у Азовского моря…».
Колонна румынских военнопленных, взятых в плен в районе станицы Распопинской
21 noiembrie
Танковые корпуса Юго-Западного фронта, вслед за которыми двигались стрелковые и кавалерийские соединения, продолжали развивать успешное наступление. 26-й танковый корпус, произведя дозаправку машин, пополнение боеприпасами и подтянув отставшие части, в 13 час. продолжил движение. Танкисты освободили населенные пункты Зотовский, Калмыков, хутор Рожки, ломая сопротивление врага и громя тылы немецких войск, ведущих бои с 21-й армией. Ночью 21 ноября советские танкисты с боем вышли в район Остров, хутор Плесистовский (35 км северо-западное Калача) и продолжали наступление.
1-й танковый корпус к рассвету 21 ноября достиг Бол. Донщинка, где встретил сильное огневое сопротивление. Все попытки взять с ходу Бол. Донщинка к успеху не привели. Стрелковые соединения 5-й танковой армии продвигались к р. Чир. Преследуя отходящего противника, наши войска заняли Горбатовский, очистили от врага Старый Пронин, Варламовский. Противник пытался организовать отпор на рубеже Бол. Донщинка, Коротковский, Жирковский — против центра и левого фланга 5-й танковой армии.
4-й танковый корпус, действовавший на левом фланге 21-й армии, двигался из района Манойлин, Майоровский. Советские танкисты, сломив сопротивление 14-й танковой дивизии, достигли района Голубинский. 21-я советская армия продолжала крушить вражескую оборону на участке Верхне-Фомихинский, Распопинская. Наступавшие на правом фланге армии 96-я, 63-я и 333-я стрелковые дивизии вели бои по окружению и уничтожению распопинской группировки — соединений 4-го и 5-го румынских армейских корпусов, 293-я стрелковая дивизия продолжала наступать в южном направлении, 76-я стрелковая дивизия к исходу дня продвинулась в район Верхне-Бузиновка.
Советские саперы расчищают передний край обороны от вражеских мин в районе Сталинграда. На переднем плане гвардии сержант Н. Т. Захаров оттаскивает вражескую противотанковую мину
Таким образом, фронт 6-й немецкой армии продолжался разваливаться. Брешь на левом фланге армии Паулюса стремительно увеличивалась. 11-й армейский корпус и 14-я танковая дивизия несли большие потери и терпели поражение в тяжелых оборонительных боях. 4-я танковая армия была рассечена, ее штаб бежал на запад. Советские танки оказались в непосредственной близости от штаба 6-й немецкой армии в Голубинском. Его решили перенести к реке Чир западнее Дона, в Нижне-Чирскую. Паулюс поставил перед командиром 14-го танкового корпуса (его сняли с фронта с целью закрыть брешь) генералом Хубе задачу: танковыми полками 14, 16-й и 24-й танковых дивизий атаковать с фланга продвигающиеся на юг советские войска, чтобы устранить угрозу 6-й армии с тыла.
Адам описывает образную картину поражения и бегства немецких и союзных им войск: «Страшная картина! Подхлестываемые страхом перед советскими танками, мчались на запад грузовики, легковые и штабные машины, мотоциклы, всадники и гужевой транспорт, они наезжали друг на друга, застревали, опрокидывались, загромождали дорогу. Между ними пробирались, топтались, протискивались, карабкались пешеходы. Тот, кто спотыкался и падал наземь, уже не мог встать на ноги. Его затаптывали, переезжали, давили. В лихорадочном стремлении спасти собственную жизнь люди оставляли все, что мешало поспешному бегству. Бросали оружие и снаряжение, неподвижно стояли на дороге машины, полностью загруженные боеприпасами, полевые кухни и повозки из обоза,— ведь верхом на выпряженных лошадях можно было быстрей двигаться вперед. Дикий хаос царил в Верхне-Чирской. К беглецам из 4-й танковой армии присоединились двигавшиеся с севера солдаты и офицеры 3-й румынской армии и тыловых служб 11-го армейского корпуса. Все они, охваченные паникой и ошалевшие, были похожи друг на друга. Все бежали в Нижне-Чирскую».
Колонна советских бронеавтомобилей БА-64 выходит на огневой рубеж южнее Сталинграда
Наступающие под Сталинградом советские войска: «Катюши» и танки Т-34
Гужевая повозка с продовольствием из колонны наступающих с танками Т-34 советских войск
Pentru a fi continuat ...
20 noiembrie
Frontul de Sud-Vest. На рассвете 20 ноября 26-й танковый корпус генерал-майора танковых войск А. Г. Родина вышел к Перелазовскому — большому населенному пункту, узлу автомобильных дорог. 157-я танковая бригада под командованием подполковника А. С. Шевцова атаковала северную окраину Перелазовского, а 14-я мотострелковая бригада ударила во фланг противника. В результате решительного удара Перелазовский был захвачен, а располагавшийся там штаб румынского 5-го армейского корпуса разгромлен. Генерал А. Г. Родин так описывает этот бой: «Без единого выстрела мы окружили населенный пункт, и только тогда, когда танки пошли в атаку под прикрытием нашего артогня, противник открыл свой огонь. Но было поздно, танки уже ворвались на улицы. Не прошло и часа, как судьба этого важного пункта была решена. Захвачена масса пленных, вся штабная документация, узел связи, типография, склады, госпиталь с ранеными и даже хлебопекарня с хлебом, масса автомашин и другой военной техники».
26-й танковый корпус занял также населенные пункты Ново-Царицынский. Варламовский и к 16 часам с боем вошел в Ефремовский. 19-я танковая бригада, действовавшая на левом фланге корпуса, совместно с 119-й стрелковой дивизией отражала контратаку частей румынской 1-й танковой дивизии из района Жирковского. Части 4-го танкового корпуса под началом А. Г. Кравченко в этот день вышли в район Майоровского. Разгромив противостоящие им части 1-й румынской и 14-й немецкой танковых дивизий, 26-й и 4-й танковые корпуса продвигались в направлении на г. Калач.
1-й танковый корпус под командованием генерал-майора В. В. Буткова вел упорные бои с 22-й танковой дивизией немцев в районе Песчаного. Подошедшие сюда 47-я гвардейская стрелковая дивизия, 55-я кавалерийская дивизия 8-го кавкорпуса и 8-й мотоциклетный полк также атаковали противника. Во второй половине дня 20 ноября враг вынужден был отойти, оставив Песчаный. Командарм Романенко поставил Бутковым задачу быстро продвигать 1-й танковый корпус в юго-западном направлении, обходя укрепленные узлы вражеской обороны. Ликвидация их была возложена на стрелковые дивизии и 8-й кавалерийский корпус генерал-майора М. Д. Борисова. Но прорваться в тыл противника сразу не удалось, и в течение ночи на 21 ноября и всего следующего дня танкисты вели бой с закрепившимся врагом.
3-й гвардейский кавкорпус генерала Плиева, действуя в составе войск 21-й армии, наступал на Евлампиевский — крупный узел обороны противника, где имелся аэродром. Бойцы Плиева отразили сильную контратаку противника и заняли аэродром, где было захвачено 18 самолетов и другие трофеи. К 14 час. кавалерийский корпус вышел на рубеж высота 208,8 — Платонов, где встретил сильное сопротивление частей румынских 7-й, 13-й и 15-й пехотных дивизий, усиленных танками немецкой 14-й танковой дивизии, оборонявшихся на рубеже Цимловский — Платонов.
Таким образом, в течение 20 ноября танковые корпуса Юго-Западного фронта не имели большого продвижения (за два дня 35-40 км), но решительными действиями отразили контратаки оперативных резервов противника, часть их разгромили, в том числе 48-й танковый корпус. Тем временем за танковыми корпусами двигались кавалерия, пехота и артиллерия первого эшелона, закрепляя достигнутые успехи. Стрелковые соединения 5-й танковой и 21-й армий совершали с запада и востока обход флангов двух румынских корпусов, с целью их окружение в районе Распопинской. Левофланговые соединения 21-й армии Юго-Западного фронта и войска 65-й армии Донского фронта развивая наступление в юго-восточном направлении, выходили на левый фланг 6-й немецкой армии. По поставленным срокам войска запаздывали, но общая задача решалась успешно.
Сталинградский фронт. 20 ноября перешёл в наступление Сталинградский фронт. В соответствии с планом его ударные группировки наносили два удара: на правом фланге силами войск 64-й армии М. С. Шумилова и 57-й армии Ф. И. Толбухина и на левом фланге — силами 51-й армии Н. И. Труфанова. Из-за сильного тумана артиллерийскую подготовку перенесли на два часа, она началась в 10 часов. Первыми ударили «катюши», за ними начали работу артиллерия и минометы. Затем пошли в атаку пехота при поддержке танков. Так, на участках прорыва 51-й армии действия 126-й и 302-й стрелковых дивизий поддерживались двумя танковыми полками 4-го механизированного корпуса — 158-м и 55-м. Прикрываясь дымом и пылью от разрывов снарядов и мин, советские танки и пехота сокрушили оборону противника на переднем крае.
57-я армия силами 422-й и 169-й стрелковых дивизий прорвала оборону противника на фронте между озерами Сарпа и Цаца, нанося удар на юг и юго-запад. Выполнив ближайшую задачу, войска 57-й армии повернули в направлении колхоза им. 8 Марта и дальше на северо-запад, охватывая сталинградскую группировку противника с юго-запада. 64-я армия перешла в наступление соединениями своего левого фланга — 36-й гвардейской, 204-й и 38-й стрелковыми дивизиями. Прорвав оборону противника на фронте южнее Елхи, войска этой армии к исходу дня продвинулись на 4-5 км, очистив от врага с. Андреевка. 51-я армия главными силами наступала из межозерья Цаца, Барманцак в общем направлении на Плодовитое, Верхне-Царицынский, Советский. Обеспечивая действия главных сил с севера, 15-я гвардейская стрелковая дивизия 51-й армии наносила удар по противнику из межозерья Сарпа, Цаца в направлении совхоза «Приволжский».
Убитые солдаты 4-й румынской армии возле озера Бармацак, район Сталинграда
Во второй половине дня, когда ударные группировки Сталинградского фронта прорвали оборону противника на всех трех участках наступления, в образовавшиеся бреши были введены подвижные соединения: 13-й танковый и 4-й механизированный корпуса под командованием полковника Т. И. Танасчишина и генерал-майора В. Т. Вольского и 4-й кавалерийский корпус под командованием генерал-лейтенанта Т. Т. Шапкина. Подвижные войска фронта устремились в глубь вражеской обороны в северо-западном и юго-западном направлениях.
13-й танковый корпус 57-й армии был введен в прорыв в 16 часов двумя эшелонами и двигался двумя колоннами в общем направлении на Нариман. К исходу дня он преодолел расстояние в 10-15 км. Темп продвижения был ниже запланированного (30-40 км). Не хватало автотранспорта, и мотопехота двигалась пешком. Противник пытался контратаковать, выдвинув против наступающих частей немецкую 29-ю моторизованную дивизию из резерва группы армий «Б». 4-й мехкорпус 51-й армии вводился в прорыв в 13 часов одним эшелоном, 4-й кавкорпус вошел в прорыв в 22 часа вслед за 4-м мехкорпусом, развивая наступление в западном направлении. Под ударами наступающих советских войск действовавший здесь 6-й румынский корпус с большими потерями отходил в район Аксая. Обороняющийся южнее в районе Малые Дербеты 7-й румынский корпус оказался с обнаженным флангом.
Таким образом, ударные группировки Сталинградского фронта прорвали оборону немецкой 4-й танковой армии и 4-й румынской армии, в образовавшуюся брешь устремились подвижные соединения советских армий. Переход в наступление Сталинградского фронта произвел гнетущее впечатление на противника. Если удар с севера командование 6-й армии в какой-то мере ожидало, то удар на юге явился для него совершенно неожиданным. На фронте под Сталинградом произошёл коренной перелом.
Отделение солдат сержанта Н. Суркова пошло в атаку в районе Сталинграда. Источник фотографий: http://waralbum.ru/
Dusman
19 ноября 21-я армия прорвала правый фланг 3-й румынской армии западнее Клетской, разгромив 4-й румынский корпус, и продвинулась до Селиванова. 5-я танковая армия, прорвав позиции 2-го румынского корпуса, к вечеру достигла своими передовыми отрядами Гусынки и Калмыкова, зайдя в тыл 3-й румынской армии. В результате главные силы 3-й румынской армии были обойдены и сбиты со своих позиций. У 3-й румынской армии не было никаких резервов, а слабые по численности резервы за левым флангом 6-й армии ничего не могли изменить в ходе такого масштабного наступления и прорыва. Резерв группы армий — 48-й танковый корпус (22-я танковая дивизия и 1-я румынская танковая дивизия), на который возлагались большие надежды, контратаковал, но потерпел поражение.
Как отмечал немецкий генерал Г. Дёрр («Поход на Сталинград»), наступление советских войск застигло врасплох германское командование: «6-я армия в тот день ещё не чувствовала непосредственной угрозы, и поэтому ее командование не считало нужным принять решительные меры. В 18 часов командование армии сообщило, что на 20 ноября оно намечает в Сталинграде продолжать действия разведывательных подразделений». Только поздним вечером немецкое командование осознало, что над 6-й армией нависла смертельная угроза. 20 ноября, когда началось наступление советских войск и в районе южнее Сталинграда, немцам стало очевидно, что русское командование задумало крупную операцию по охвату всех немецких сил в районе Сталинграда. Осознав угрозу окружения, командование 6-й немецкой армии стало спешно перебрасывать свои резервы к внутренней стороне смыкавшегося кольца окружения советских войск. Но было уже поздно. Развитие событий опережало и делало бесполезными попытки немецкого командования противодействовать советскому наступлению. Предлагалось отвести войска 6-й армии на юго-запад. Однако Паулюс не решался действовать вопреки приказу Гитлера.
Командный пункт 6-й немецкой армии оказался под угрозой удара наступающих советских войск, и Паулюс приказал перебросить его из Голубинского в Нижне-Чирскую. Командование 6-й армии передвинуло 11-й корпус так, что он повернулся фронтом на запад, и попыталось с помощью быстро переброшенного сюда 14-го немецкого танкового корпуса (части 14-й, 16-й и 24-й танковых дивизий) обеспечить свой тыл с юга. Но это не выправило ситуации.
Часть вражеской группировки охватила паника. Командир саперного батальона 79-й немецкой пехотной дивизии Гельмут Вельц в своих воспоминаниях пишет: «По телефону, по радио, из уст в уста проносится страшная весть о грозной опасности, нависшей над 6-й армией. Для ее штабов, частей и соединений 19 ноября—день ошеломляющий, день смятения. События принимают такой оборот, какого никто не ожидал, и требуют немедленных контрмер. Нервозность грозит перейти в панику. У многих, парализуя их волю и энергию, перед взором возникает видение всадника Апокалипсиса».
Позиция немецкого пулеметного расчёта в одном из домов Сталинграда
В записках офицера разведотдела 8-го армейского корпуса Иоахима Видера отмечалось: «Наступлению предшествовала тщательная подготовка, проведенная Советским командованием в грандиозных масштабах; наши вышестоящие штабы в общем были осведомлены о длительном процессе сосредоточения сил противника, хотя развертывание проходило в лесистой местности и под прикрытием осенних туманов. Развивая наступление, превосходящие танковые и кавалерийские соединения русских в тот же день молниеносно обошли нас с севера, а на следующий день и с востока. Вся наша армия была взята в стальные клещи. Уже три дня спустя в Калаче на берегу Дона кольцо окружения сомкнулось. Соединения русских непрерывно усиливались.
Ошеломленные, растерянные, мы не сводили глаз с наших штабных карт — нанесенные на них жирные красные линии и стрелы обозначали направления многочисленных ударов противника, его обходные маневры, участки прорывов. При всех наших предчувствиях мы и в мыслях не допускали возможности такой чудовищной катастрофы! Штабные схемы очень скоро обрели плоть и кровь в рассказах и донесениях непосредственных участников событий; с севера и с запада в Песковатку — еще недавно тихую степную балку, где размещался наш штаб, вливался захлестнувший нас поток беспорядочно отступавших с севера и с запада частей. Беглецы принесли нам недобрые вести: внезапное появление советских танков 21 ноября в сонном Калаче — нашем армейском тылу — вызвало там такую неудержимую панику, что даже важный в стратегическом отношении мост через Дон перешел в руки противника в целости и сохранности. Вскоре из расположения 11-го армейского корпуса, нашего соседа слева, чьи дивизии оказались под угрозой удара с тыла к нам в Песковатку хлынули новые толпы оборванных, грязных, вконец измотанных бессонными ночами людей.
Прелюдией русского наступления на участке Клетская — Серафимович была многочасовая артиллерийская подготовка — уничтожающий огонь из сотен орудий перепахал окопы румын. Перейдя затем в атаку, русские опрокинули и разгромили румынские части, позиции которых примыкали к нашему левому флангу. Вся румынская армия попала в кровавую мясорубку и фактически перестала существовать. Русское командование весьма искусно избрало направление своих ударов, которые оно нанесло не только со своего донского плацдарма, но и из района южнее Сталинграда, от излучины Волги. Эти удары обрушились на самые уязвимые участки нашей обороны — северо-западный и юго-восточный, на стыки наших частей с румынскими соединениями; боеспособность последних была ограниченна, поскольку они не располагали достаточным боевым опытом. Им не хватало тяжелой артиллерии и бронебойного arme. Сколько-нибудь значительных резервов у нас, по существу, не было ни на одном участке; к тому же плохие метеорологические условия обрекли на бездействия нашу aviaţie. Поэтому мощные танковые клинья русских продвигались вперед неудержимо, а многочисленные кавалерийские подразделения, подвижные и неуловимые, роем кружились над кровоточащей раной прорыва и, проникая в наши тылы, усиливали неразбериху и панику».
Немецкий транспортный самолет Ju-52, севший на вынужденную посадку и захваченный советскими войсками под Сталинградом
Переход в наступление Сталинградского фронта произвел на противника ещё более сильное впечатление. «Мы переживали тревожные дни,— пишет участник сражения В. Адам.— Носились самые различные слухи. Никто не знал, откуда они взялись. Никто не знал, что в них верно. Действительно ли противник отрезал путь по шоссе по правому берегу Дона к станции Чир? Верно ли, что он достиг железнодорожной ветки от Морозовской к Дону и что 4-я танковая армия разгромлена? Какие меры приняло Главное командование сухопутных сил для того, чтобы ликвидировать угрозу армии с тыла? Где находится 48-й танковый корпус? Перешел ли он в наступление? С какими результатами?
Наши нервы были напряжены до крайности. Наконец вечером 20 ноября мы кое-что узнали о положении у нашего левого соседа, 4-й танковой армии. Противник прорвал с юга немецкую оборону и продвинулся к Дону. Командование группы армий выделило 29-ю моторизованную дивизию, чтобы закрыть брешь, но дивизия не смогла противостоять натиску советских войск, 4-й армейский корпус и 20-я румынская пехотная дивизия отступили и теперь сражались фронтом на юг. О прочих находившихся на юге румынских дивизиях ничего не было известно. По последним донесениям, советские танки подошли непосредственно к командному пункту 4-й танковой армии. Какой оборот приняло дело? Зияющая брешь на нашем левом фланге, а теперь еще и на правом... Противник прорывался все большими силами сквозь наш фронт, взломанный в нескольких местах. Передовые части его наступающих войск быстро сближались. А у нас не было никаких резервов для того, чтобы предотвратить смертельную угрозу. Из штаба группы армий стало известно, что контратака слабого 48-го танкового корпуса генерал-лейтенанта Гейма была сразу же отбита. Наши воздушные силы, которым, вероятно, удалось бы облегчить положение, не могли из-за метели вести боевые действия. Советские танковые соединения, наступавшие с севера, достигнув долины реки Лиска, повернули на юго-восток, на Калач. Соседние же соединения продолжали выдвижение на юг, что поставило под прямую угрозу единственную коммуникацию снабжения — железную дорогу, идущую с запада через Морозовскую к Дону и к станции Чир. Перед противником уже был почти открыт путь на юг вплоть до устья Дона у Азовского моря…».
Колонна румынских военнопленных, взятых в плен в районе станицы Распопинской
21 noiembrie
Танковые корпуса Юго-Западного фронта, вслед за которыми двигались стрелковые и кавалерийские соединения, продолжали развивать успешное наступление. 26-й танковый корпус, произведя дозаправку машин, пополнение боеприпасами и подтянув отставшие части, в 13 час. продолжил движение. Танкисты освободили населенные пункты Зотовский, Калмыков, хутор Рожки, ломая сопротивление врага и громя тылы немецких войск, ведущих бои с 21-й армией. Ночью 21 ноября советские танкисты с боем вышли в район Остров, хутор Плесистовский (35 км северо-западное Калача) и продолжали наступление.
1-й танковый корпус к рассвету 21 ноября достиг Бол. Донщинка, где встретил сильное огневое сопротивление. Все попытки взять с ходу Бол. Донщинка к успеху не привели. Стрелковые соединения 5-й танковой армии продвигались к р. Чир. Преследуя отходящего противника, наши войска заняли Горбатовский, очистили от врага Старый Пронин, Варламовский. Противник пытался организовать отпор на рубеже Бол. Донщинка, Коротковский, Жирковский — против центра и левого фланга 5-й танковой армии.
4-й танковый корпус, действовавший на левом фланге 21-й армии, двигался из района Манойлин, Майоровский. Советские танкисты, сломив сопротивление 14-й танковой дивизии, достигли района Голубинский. 21-я советская армия продолжала крушить вражескую оборону на участке Верхне-Фомихинский, Распопинская. Наступавшие на правом фланге армии 96-я, 63-я и 333-я стрелковые дивизии вели бои по окружению и уничтожению распопинской группировки — соединений 4-го и 5-го румынских армейских корпусов, 293-я стрелковая дивизия продолжала наступать в южном направлении, 76-я стрелковая дивизия к исходу дня продвинулась в район Верхне-Бузиновка.
Советские саперы расчищают передний край обороны от вражеских мин в районе Сталинграда. На переднем плане гвардии сержант Н. Т. Захаров оттаскивает вражескую противотанковую мину
Таким образом, фронт 6-й немецкой армии продолжался разваливаться. Брешь на левом фланге армии Паулюса стремительно увеличивалась. 11-й армейский корпус и 14-я танковая дивизия несли большие потери и терпели поражение в тяжелых оборонительных боях. 4-я танковая армия была рассечена, ее штаб бежал на запад. Советские танки оказались в непосредственной близости от штаба 6-й немецкой армии в Голубинском. Его решили перенести к реке Чир западнее Дона, в Нижне-Чирскую. Паулюс поставил перед командиром 14-го танкового корпуса (его сняли с фронта с целью закрыть брешь) генералом Хубе задачу: танковыми полками 14, 16-й и 24-й танковых дивизий атаковать с фланга продвигающиеся на юг советские войска, чтобы устранить угрозу 6-й армии с тыла.
Адам описывает образную картину поражения и бегства немецких и союзных им войск: «Страшная картина! Подхлестываемые страхом перед советскими танками, мчались на запад грузовики, легковые и штабные машины, мотоциклы, всадники и гужевой транспорт, они наезжали друг на друга, застревали, опрокидывались, загромождали дорогу. Между ними пробирались, топтались, протискивались, карабкались пешеходы. Тот, кто спотыкался и падал наземь, уже не мог встать на ноги. Его затаптывали, переезжали, давили. В лихорадочном стремлении спасти собственную жизнь люди оставляли все, что мешало поспешному бегству. Бросали оружие и снаряжение, неподвижно стояли на дороге машины, полностью загруженные боеприпасами, полевые кухни и повозки из обоза,— ведь верхом на выпряженных лошадях можно было быстрей двигаться вперед. Дикий хаос царил в Верхне-Чирской. К беглецам из 4-й танковой армии присоединились двигавшиеся с севера солдаты и офицеры 3-й румынской армии и тыловых служб 11-го армейского корпуса. Все они, охваченные паникой и ошалевшие, были похожи друг на друга. Все бежали в Нижне-Чирскую».
Колонна советских бронеавтомобилей БА-64 выходит на огневой рубеж южнее Сталинграда
Наступающие под Сталинградом советские войска: «Катюши» и танки Т-34
Гужевая повозка с продовольствием из колонны наступающих с танками Т-34 советских войск
Pentru a fi continuat ...
- Samsonov Alexandru
- Campania din 1942
Al Treilea Reich trece din nou la ofensivă
„Întregul front rusesc se prăbuși…” Revoluția Wehrmacht-ului în direcția strategică de sud
Cetatea Stalingrad
1942 „Operațiunea din sud se dezvoltă non-stop”
Cum a pătruns armata germană până la Stalingrad
Așteptările de a lua Stalingradul cu o lovitură bruscă s-au prăbușit
Descoperirea armatei a 6-a germane la periferia de nord a Stalingradului
Înfrângerea Frontului Crimeea
„Spiritul de optimism... a crescut la postul de comandă al frontului”. Catastrofa de la Harkov a Armatei Roșii
Hrușciov l-a învinuit pe Stalin pentru dezastrul de la Harkov
Cum a luat cu asalt Wehrmacht-ul în Caucaz
Bătălia pentru Caucaz: invazia pământului nu era de așteptat
Bătălia pentru „aurul negru” din Caucaz
Cum a eșuat operațiunea Edelweiss
„Trupele sovietice au luptat pentru fiecare centimetru de pământ...”
„Verdun al doilea război mondial...”
„A fost cu adevărat un iad”. Cum a fost respinsă prima lovitură pentru Stalingrad
„Vom năvăli pe Stalingrad și îl vom lua...”. Al doilea asalt asupra cetății de pe Volga
Al doilea atac asupra Stalingradului. Ch 2
Al treilea atac asupra Stalingradului
„Tancurile trec peste oameni ca lemnele de foc”. Al treilea atac asupra Stalingradului. Ch 2
„Ne luptăm ca posedați, dar nu putem ajunge la râu...”
Bătălia de la Stalingrad a schimbat cursul „Marelui Joc”
Comandamentul german se concentrează pe apărarea „extrem de activă” și „un sentiment de superioritate a soldatului german față de rus”.
„Sărbătoarea lui Stalin”: operațiunea „Uranus”
informații